Перед троном Тингола
Под личиной
| «Берен
отвечал: - Заслужил я смерть или нет, я приму ее от тебя; не приму лишь этих слов - "низкорожденный", "соглядатай", "раб". Клянусь кольцом Фелагунда, что было дано моему отцу на поле битвы на Севере, мой род не заслужил подобных имен ни от одного эльфа, будь он хоть трижды король. Горды были его слова, и все взгляды устремились на кольцо, ибо он высоко поднял его, и засверкали изумруды, сотворенные нолдорами в Валиноре. Было это кольцо сделано в виде двух змей с изумрудными глазами, и их головы словно венчала корона из золотых цветов; одна змея защищала корону, другая пожирала. Это был знак Финарфина и его рода. Тогда Мелиан склонилась к Тинголу и шепотом посоветовала ему смирить свой гнев». Сильмариллион. О Берене и Лютиэн
|
| «И вот, когда они
вновь спешили на север, Хуан свернул к острову Саурона и там
разыскал жуткие личины волка Драуглуина и летучей мыши Тхурингвэтиль.
Она была посланницей Саурона и имела обыкновение летать в Ангбанд в
облике летучей мыши-кровососа. На сочленениях ее громадных крыльев
были железные когти. В этих мерзких личинах Хуан и Лютиэн
пробирались через Таур-ну-Фуин, и все живое бежало пред ними». Сильмариллион. О Берене и Лютиэн
|
Обложка книги Скади "Лэ о Лэйтиан. Интерпретация Людмилы
Смеркович",
("Казанский игро-практический центр", Казань, Зиланткон, 2006)
Феанор
Рождение Солнца и Луны
Последний бой Финголфина
| «Однако в миг,
когда надежда угасла, и песнь умолкла, у Тельпериона на безлистой
ветви родился огромный серебряный цветок, а у Лаурелин -
единственный золотой плод. Йаванна взяла их, и тогда Древа умерли, и их безжизненные остовы по сей день стоят в Валиноре в память о погибшей радости. А цветок и плод Йаванна передала Ауле, и Манвэ благословил их, и Ауле со своим народом создал ладьи - сосуды, чтобы хранили их, пропуская сияние, - так повествует Нарсилион, Песнь о Солнце и Луне. Эти ладьи валары отдали Варде, ибо надлежало им стать светочами небес, более яркими, чем древние звезды...» Сильмариллион. О Солнце, Луне и сокрытии Валинора
|
| «Моргот был
закован в черные доспехи и возвышался над королем, как башня,
увенчанная короной, а его громадный черный щит, не имевший герба,
простирался подобно грозовой туче. Финголфин же пред ним сиял, как
звезда, потому что его доспехи были покрыты серебром, а голубой щит
изукрашен кристаллами, и он выхватил свой меч, льдисто сверкавший
Рингил. И вот Моргот занес над ним Гронд, Молот Подземного Мира, и обрушил его, как удар грома». Сильмариллион. О разорении Белерианда и гибели Финголфина
|
Тинувиэль!
Гибель Фелагунда
| «Тогда заклятье
безмолвия спало с Берена, и он громко закричал, называя ее Тинувиэль;
и лесное эхо вторило ему. Лютиэн замерла, изумленная, и не убежала,
и Берен подошел к ней. Но едва она взглянула на него, жребий ее
свершился, и она полюбила Берена». Сильмариллион. О Берене и Лютиэн
|
| «Они
погребли тело Фелагунда на вершине холма, на острове, который вновь
был чист; и зеленая могила Финрода, сына Финарфина, благороднейшего
из эльфийских владык, оставалась нетронутой до тех пор, пока весь
этот край не изменил облик и не опустился, разоренный, на дно
морское». Сильмариллион. О Берене и Лютиэн
|
Берен, Лютиэн и Хуан
Меч и Лук
| «Вновь Берен и
Лютиэн Тинувиэль были вместе и вольно бродили по лесам, и радость на
время вернулась к ним». Сильмариллион. О Берене и Лютиэн
|
| «Тогда страх за
сестру и мать овладел Турином, и, ожесточась сердцем, он пришел к
королю и попросил меч и доспехи; надев Драконий шлем Дор-Ломина, он
ушел сражаться на рубежах Дориата и стал соратником Белега Куталиона». Сильмариллион. О Турине Турамбаре
|
Драконий шлем Дор-Ломина
Ниэнор
| «...И так при свете
огня Турин вновь узрел Белега Куталиона. Так Белег еще раз вернулся к Турину, и радостной была их встреча. С собою принес он из Димбара Драконий шлем Дор-Ломина, надеясь, что тем подвигнет Турина на большее, нежели прозябать в дебрях вожаком ничтожно малого отряда. Но Турин все не желал вернуться в Дориат, и Белег вопреки разуму, уступив своей любви, остался с ним...» Сильмариллион. О Турине Турамбаре
|
| «Ниэнор же бежала в
дебрях, пока не иссякли силы; тогда она пала оземь и заснула, а
когда пробудилась, было солнечное утро, и она радовалась свету,
словно видела его впервые, и все, что ни попадалось ей на глаза,
казалось новым и незнакомым, ибо она ничему не знала названия. Она
не помнила ничего, что было прежде, кроме тьмы и тени ужаса». Сильмариллион. О Турине Турамбаре
|
Пленение Финдуилас
Эльвинг
| «И пока стоял
Турин, цепенея под взглядом дракона, погруженный в мучительные
мысли, орки с согнанными вместе пленниками прошли мимо него и
перешли мост. Среди них была Финдуилас, и она звала Турина, но
Глаурунг не отпустил его, пока крик ее и плач пленников не стихли на
северном тракте; и долго еще звучал этот крик в ушах Турина». Сильмариллион. О Турине Турамбаре
|
| «Ульмо вынес
Эльвинг из волн и обратил в большую белую птицу, а Сильмарил сиял
звездой у нее на груди, когда летела она над водой, разыскивая
возлюбленного своего Эарендила». Сильмариллион. О путешествии Эарендила и Войне Гнева
|
Эарендил и Эльвинг
На ступенях Тириона
| «Эарендил же в
ночи, стоя у штурвала своего корабля, узрел ее белым облачком над
морем, бледным пламенем на крылах бури. И рассказывают песни о том,
как пала она из воздуха на палубу Вингилота, лишась чувств,
полумертвая от стремительного полета, и Эарендил прижал ее к своей
груди». Сильмариллион. О путешествии Эарендила и Войне Гнева
|
| «Эарендил же
взошел на зеленый холм Туну, но никого не было там; он пришел на
улицы Тириона и увидел, что они опустели, и тяжко стало у него на
сердце, ибо он опасался, что неведомая беда приключилась с
Благословенной Землей. Он шел опустевшими дорогами Тириона, и пыль
оседала на его одежды, а была то алмазная пыль, и он весь сиял и
блистал, подымаясь по длинным белоснежным лестницам. И он громко
воззвал на многих наречьях людей и эльфов, но никто не ответил ему». Сильмариллион. О путешествии Эарендила и Войне Гнева
|