В ТЕНИ ЧУЖАКА
(
SECOND TO A STRANGER)

 

 

Автор: Kellie

Перевод: Туилиндо 

Возрастная категория: 10+ (не рекомендовано к прочтению лицам, не достигшим 10-летнего возраста)

Размещение: С разрешения переводчика.

Оригинал лежит здесь.

 

От переводчика: Оригинальное название рассказа (‘Second to a Stranger’) – это прямая цитата из «Властелина колец» (Приложение А) о Денеторе: «...yet was ever placed second to the stranger in the hearts of men and the esteem of his father».

 

 

Гондор торжествовал победу.

Нежданная, одержанная горсткой людей, она была оттого еще более великой: подвиг, о котором пели на улицах, гордость за который согревала людские сердца. Ибо мощь корсаров была сломлена, их корабли с черными парусами сожжены в гавани Умбара или же обращены в бегство, а предводитель прямо на набережной сражен в поединке воителем Гондора Торонгилом.

Звездный Орел: кажется, не было человека, что не любил и не уважал бы его – все уста твердили его имя, когда вести о победе с быстротой лесного пожара охватили улицы Минас Тирит. Но и вознося ему хвалу, люди продолжали гадать о том, кто он и откуда.

Никто не знал, кто он родом. Он пришел к ним от Тенгеля Роханского, но был не из рохиррим. Он не называл имени отца, и люди знали только то, что видели сами – высокий, темные волосы, серые глаза, статью и обликом очень схож с Денетором, наследником наместника, а Лорд Эктелион, казалось, ценил его превыше сына.

А потому люди смотрели, слушали, шептались, а слухи, порожденные их догадками, цвели пышным цветом.

 

***

 

– Великая победа! – в глазах Эктелиона сверкало торжество. Он взглянул на сына, стоявшего подле него в главном зале Цитадели. В руках Эктелиона было письмо, только что прибывшее с юга. – Принять службу Торонгила – самое удачное из всех моих решений, и все же на сей раз я думал, что он неправ. Но теперь рад, что прислушался к его словам и дал ему корабли и людей. Он полной мерой оправдал мое доверие, хотя в сердце своем я боялся, что эта вылазка обречена.

– Судьба улыбнулась ему, – ответил Денетор. – Похоже, она всегда на его стороне.

– Ты говоришь так, словно завидуешь этой победе, – радость в голосе Эктелиона померкла.

– Нет, отец. Но жаль, что ее добился не иной из твоих военачальников, ибо я считаю, что влияние Торонгила здесь слишком выросло. В городе толкуют…

– Толкуют! – прервал его Эктелион, в глазах которого внезапно вспыхнул гнев. – Я не слушаю сплетен. И ты не должен слушать того, что чернит меня!

– Я не хотел задеть тебя, отец, – негромко ответил Денетор.

– А мне кажется иначе. Не могу не задаться вопросом – кого же я вырастил. Крохобора, что завидует удаче другого? Заносчивого невежу, что гнушается воздать почести тому, кто их достоин?

– Ты не понял меня, отец. Я только прошу тебя помнить, что я – твой сын и наследник. Если бы ты не подчеркивал так явно, что ценишь Торонгила больше, чем меня, быть может, слухи бы утихли. А так нельзя винить людей за то, что они гадают о его происхождении.

– Довольно! – вскричал Эктелион. – Потрудись вспомнить, кто правит в этой стране, и подчиняться моим решениям! Торонгил никогда не претендовал на большее, чем служить мне, и я ценю его как слугу. Ты же мой наследник и будешь править после меня. Разве этого мало тебе?

Денетор слегка поклонился, словно принимая упрек. Лицо его ничего не выражало.

– Нет, сын мой, – продолжал Эктелион. – Не будем портить эти радостные вести раздорами и обидой. Ты должен радоваться со мною вместе: ибо вот человек, что даст тебе мудрый совет и верно послужит в грядущие годы, когда меня не станет, и ты займешь мое место, правя по своему усмотрению.

– Если король не вернется вновь, – ответил Денетор.

– Мало кто из нас сегодня ждет этого, – возразил Эктелион. – Мы короли во всем, кроме имени, – он смолк, задумчиво рассматривая сына. Почему же Денетор проигрывает рядом с Торонгилом, и все его достоинства и таланты бледнеют? Эктелион знал, какие слухи ходят о происхождении его главного военачальника, и ощутил острый укол вины из-за собственной обиды на то, что в них нет ни крупицы правды. По временам Торонгил отличался острым языком и был не из тех, кто спокойно сносит глупость, однако в то же время располагал к себе сдержанной учтивостью, которую изредка оживляли проблески веселья и приятного, хотя и мрачноватого юмора.

А Денетор? Рядом с Торонгилом он казался слишком молчаливым, чересчур надменным, ему недоставало любезности – ибо говорил он мало и с трудом терпел чужие советы. Люди выказывали ему должное уважение, но не отдавали своих сердец. Их любовь отдана была чужаку, и как бы ни пытался он это скрыть, Эктелион знал: тут его чувства вторят чувствам его подданных.

Денетор должен постараться завоевать любовь и одобрение народа. Он должен понять также, что Торонгил достоин славы. Обида тут неуместна.

– Ты отправишься в Пеларгир, чтобы приветствовать Торонгила от моего имени, – решил Эктелион. – Вместе вы вернетесь в Минас Тирит, ибо почести, которых он столь достоин, мы воздадим ему там, – Эктелион улыбнулся. Так и должно быть – именно его сын приветствует победителя, вернувшегося домой; тогда, быть может, в душе своей он наконец сумеет принять его, более старшего* и опытного, и подружится с ним.

 

***

 

– Пеларгир!

Бледные щеки Финдуилас, смотревшей в окно опочивальни, чуть порозовели. Широки воды Андуина в Пеларгире, струящиеся в море… А вокруг нее каменные стены города, и крик чаек Харлонда кажется просто насмешкой над воспоминаниями о беспечальных днях ее детства и жаждой еще раз увидеть полные ветром высоты Дол Амрота.

– Господин мой, как я завидую тебе, что ты едешь туда.

– Правда? – голос Денетора звучал словно издалека. Теперь он часто говорил с нею так, и она не понимала, почему его любовь, казалось, увяла. Холоден он мог быть, подобно камню, и глаза его смягчались лишь при виде сына, Боромира, чье рождение обошлось ей так дорого. Она ослабла и до сих пор не окрепла; даже короткое путешествие было ей не под силу, и она влачила свою жизнь здесь, запертая в клетке, словно морская птица. Но она не роптала: Боромир рос здоровым ребенком, красивым и крепким; и если будет на то воля Валар, то, когда к ней вернутся силы, появятся и другие дети, чтобы озарить ее жизнь.

Она отвернулась от окна и улыбнулась незнакомцу, в которого превратился ее муж.

– Ты обеспокоен, мой господин? Я чем-то рассердила тебя?

– Нет, госпожа моя, не ты, – его суровость на миг растаяла, и Финдуилас поняла: что бы ни угнетало его в эти дни, он любит ее, как и раньше.

– Что тогда гнетет тебя? Разве не радуют тебя вести, что корсарам нанесен такой удар? Они всегда были ужасом для южных земель. Вести о победе Торонгила несут для меня великую радость.

– Я хорошо знаю, сколь высоко ты ценишь его, – холод вернулся в голос Денетора.

– Мне нравится его общество, – ответила Финдуилас. – Он приносит мне вести от отца и брата и знает много историй, что скрашивают долгие вечера, историй об иных землях и о Древних днях – он сведущ в старом знании.

– Не сомневаюсь, что он пленил тебя красивыми словами, – уже не лед, но жаркий гнев зазвучал в голосе Денетора.

Финдуилас запнулась: она, наконец, начала догадываться о настроении супруга.

– Ты не так понял меня. Я не считала это опрометчивым шагом, ведь все уважают лорда Торонгила. Отец твой любит его, я знаю, и Торонгил не только отважен, но и учтив. Все воздают ему хвалу.

– Я прекрасно это знаю, – отрезал Денетор. – Нет среди вас ни одного, кто не нашел бы в нем всех мыслимых достоинств. В ваших глазах он само совершенство, однако меня обмануть не столь легко, – он отвернулся. – Итак, я должен отбыть в Пеларгир, дабы приветствовать это совершенство. Я передам ему твой привет, госпожа моя.

Поклонившись, он вышел.

 

***

 

Над Пеларгиром занимался ясный рассвет, как будто предвещая начало новых, светлых дней. Народ заполнил пристани, ожидая появления маленькой флотилии – ведь это они с незапамятных времен жили в страхе пред корсарами. Пройдут годы, и мощь Умбара может восстать вновь, накрыв своей тенью побережья, но ныне плодородные земли юга получили передышку, время для того, чтобы жить в покое.

Торонгил дал им свободу и надежду на будущее, напомнив о былой славе Гондора и победах Морских Королей**. Радостью и гордостью полнились их сердца, пока они ждали победителя, плывущего домой.

И вот корабли вошли в гавань, навстречу почестям и славе, что были лишь предвестием ждавшего их в Минас Тирит; а когда моряки сошли на берег, и к ним обратился с приветствием лорд Денетор, их провели в приготовленные для них дома.

 

***

 

Последние дни Арагорн почти не спал и очень устал, поэтому с немалым облегчением вошел в отведенный ему дом, отослав тех, кто принес ему еду и питье. Лишь одного он хотел – спать, но даже и в этом ему, похоже, было пока что отказано. Во внутренних комнатах его ждал лорд Денетор.

– Мой лорд, не ожидал так скоро вновь увидеть тебя, – на самом деле он был удивлен сильнее, чем выказал внешне. Денетор всегда вел себя по отношению к нему с должной учтивостью, однако едва ли в их отношениях был хоть малейший проблеск дружбы, и Арагорн не мог понять, что значит этот визит.

– Не сомневаюсь, что ты устал, но есть слова, которые тебе надлежит услышать, – голос лорда Денетора был еще отрывистее обычного, казалось, он с трудом сдерживает какое-то глубокое чувство. «Что могло так расстроить его?» – подумал Арагорн, ощутив первый укол тревоги.

– Как тебе угодно, мой лорд. Еды или вина?

– Это не визит вежливости, лорд Торонгил. То, что я пришел сказать, отнимет у тебя совсем немного времени, после чего я оставлю тебя наедине с твоими делами.

При взгляде на жесткое, холодное лицо сына Эктелиона дурные предчувствия Арагорна усилились, но он спокойно ответил своему собеседнику:

– Я не знаю, что это за вести, которых нельзя отложить на завтра, мой лорд, но прошу тебя, говори, если считаешь это необходимым.

– Это нельзя отложить на завтра, – ответил Денетор, и голос его стал резким, жестким и суровым. – На рассвете ты покинешь эту землю. Можешь взять с собою что пожелаешь, но уходи. Вот послание, что я принес.

– И оно идет от твоего отца? Оно в плохом согласии со словами, что произнес ты сегодня на пристани, о Минас Тирит и почестях.

– Ты считаешь меня гондорским мальчиком на побегушках и только? – глаза Денетора пылали яростью. – Я наследник Наместника – это Я ныне приказываю тебе убираться!

– Чем же заслужил я это изгнание? Я был…

– Ты еще осмеливаешься спорить со мной! – вспылил Денетор. – Ты хитростью втерся в доверие моего отца, обманув всех нас. Я не знаю, как тебя зовут на самом деле, но знаю, к чему ты стремишься, и можешь быть уверен, что я буду бороться с тобою до последней минуты жизни! – он умолк, но лишь на миг, и следующие его слова были полны затаенного яда. – Трон Гондора – не для первого встречного, пусть даже он претендует на родство с правителями Северного королевства. Да, некогда в Арноре были короли, но сейчас, лишившись своих жалких земель, растворившись среди младших людей, какое право они имеют на Гондор? Никогда не будет править мною подобный выскочка, ибо в моем доме нуменорская кровь чище, чем…

– Ты говоришь, лорд мой, о том, чего не знаешь. Похоже, я должен принять твое невежество как оправдание твоих манер.

– Я знаю, чего ты домогаешься, этого довольно! Жизнь моего отца клонится к закату, но не думай, что ты будешь стоять подле него, когда он умрет, и заберешь себе то, что мое по праву рождения!

– Я никогда не собирался брать того, что мне не принадлежит.

– Это ты так говоришь! Забирая при этом все, что должно быть моим – сердца моего отца, жены и подданных. Все они ценят тебя выше, чем меня, хотя я ничего не сделал, дабы заслужить такое к себе отношение.

– Я никогда не стремился затмить тебя. Я не осознавал…

– Меня не интересуют твои оправдания! Я сказал то, что должен был сказать, и теперь приказываю тебе оставить мою землю немедленно! А если собираешься ответить мне отказом, лорд Торонгил, знай: к этому я готов и силой оружия заставлю тебя подчиниться моей воле.

Арагорн посмотрел в глаза тому, кому не сумел стать другом и чью ревность не распознал, и негромко ответил:

– Ты не оставил мне выбора. Ты думаешь, я хочу видеть Гондор полным смуты, расколотым войной, беззащитным пред врагами? Арнор погиб из-за таких распрей, и я не навлеку эту гибель на землю, которую полюбил. Не нужно более слов, мой лорд. Сегодня вечером ты ясно высказал, что у тебя на сердце, и теперь я вижу, что дорога моя ведет ныне не в Минас Тирит, а далее – куда, не знаю. И скажу еще: я не ждал и не заслужил от тебя такого обращения. Можешь думать, что тебе угодно, но я пришел не соперником, а другом.

Не дожидаясь разрешения, он повернулся и вышел.

 

***

 

Ветер был холоден – ветер из Мордора. Кроны деревьев содрогались под его напором; облака неслись по серому небу, словно спасаясь бегством от мощи Темного Властелина. Гэндальф, закутавшись в свой длинный серый плащ, смотрел, как ветер взвивает темные волосы Арагорна, неотрывно глядевшего на запад, словно глаза его все еще искали далекие башни Минас Тирит.

– Придет день, и ты вернешься туда.

– И когда он придет? Войду ли я однажды в этот город Королем или всегда буду жить среди своих подданных, таясь от них?

– Твои надежды жестоко обмануты, я знаю. Все сердца обратились к тебе, кроме одного лишь. Но это единственное…

– Он понял, кто я, Гэндальф. И увидел во мне соперника и узурпатора, пришедшего отобрать у него то, что принадлежит ему по праву. Быть может, Эктелион и народ Гондора уж слишком предпочитали меня – я не догадывался, насколько его ранило то, что он всегда оставался в тени чужака. Я не желал этого, но и опасности не заметил. А теперь, покуда жив Денетор, корона недосягаема для меня.

Соглашаясь с правдой этих слов, Гэндальф с молчаливым сочувствием на миг положил руку на плечо спутника. Немного было в Среднеземье подобных Арагорну, сыну Араторна; но в жилах Денетора текла почти чистая нуменорская кровь, и оттого он был схож с Арагорном и в то же время несхож – бледная тень наследника Элендила. Гэндальф мог представить, как трудно вынести такое, ибо Денетор в полной мере наделен был гордостью, и остротой ума, и силой воли, что прославили некогда Западный Край – и что привели к его крушению.

– Не отчаивайся, Арагорн. Я рад, что встретил тебя здесь – по крайней мере, я могу дать тебе совет, прежде чем пойду своей дорогой. Ты измучен, и тебе нужен отдых.

– Я думал отправиться в Дольн***.

– Хорошая мысль, но… знаешь ли ты о Лориене?

– Я знаю, что он закрыт для всех, кроме эльфов.

– А ты с ними в родстве. Вот тебе мой совет: возвращайся в Дольн мимо границ Лориена, ибо может статься, тебе будет разрешено войти туда. Лориен – прекрасный край, там ты наберешься сил и найдешь новую надежду, прежде чем снова отправишься в путь.

– Только зачем? – Арагорн все еще смотрел на запад.

– Времена меняются, я чувствую это, – ответил Гэндальф. – Терпение, Арагорн. Твое время придет.

 

***

 

Солнце садилось. Оно бросало красные отблески на лицо Денетора, который стоял на городских стенах, глядя на восток.

Финдуилас в синем плаще, расшитом серебряными звездами внизу и у ворота, смотрела на него. Предчувствие, темное, невыразимое словами, окутало ее, хотя она не знала, почему: на миг ей показалось, что лицо ее мужа охвачено пламенем.

 

~~Конец~~

 

horizontal rule

 

ПРИМЕЧАНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА:

* Ошибка автора: на самом деле Денетор на год старше Арагорна («Властелин колец», Приложение В).

** В оригинале Ship-Kings

*** Rivendell

 

Текст размещен с разрешения переводчика.

 

Home ] Мир Толкина ] Гарри Поттер ] Weiss Kreuz ] Всякая всячина ] Галерея ]