Арда. Плоская, как всегда со
дня творения. На востоке - смертные
земли, на западе - благословенный Аман.
Посередине - остров Эленна, на котором
сверкает могуществом Нуменорское
королевство. Подле острова -
бесчисленная армада достославного
нуменорского флота, идущего штурмовать
Бессмертный край. Во главе флота -
флагман "Алькарондас", имеющий на
борту одного крупнокалиберного короля
модели "Ар-Фаразон".
Всю эту географическую конструкцию
окружает великий мировой океан - Эккайя.
В нем плывет огромный Вала и поет:
Ульмо:
Я плыву, океан рассекая,
Без конца и без края края.
Широка ты, родная Эккайя,
Водяная стихия моя!
Я предпел тебя в музыке Айнур,
Мне, по логике, зов твой не нов;
Но, средь шумного вала, случайно,
Вновь тебя полюбить я готов!
Что сегодня рассказывать будем?
Что шепнет океанский простор?
Что... ЧЕГО?!!! Что
пытаются люди?!!
Флот идет... боем... брать... Валинор???
Манве, Манве, алло, слышишь, братец?
(Хоть сказал бы мне "да" или "нет"!)
Новость есть! Поскорей собирайтесь!
Я приду! Собирайте Совет!!!
Манве стоит на берегу, дум великих
полн, и вслушивается в музыку ветра и
волн...
Манве:
Фаразон? ФАРАЗОН!?! Как возможно?
Я ж знамения им посылал!
Ты уверен, мой брат, что не ложно
Говорил твой бушующий вал?
Нет, конечно, о чём я, ведь ветры
То же самое мне донесли...
Вроде, только в полста километрах
Этот флот от Блаженной Земли!
Не могу в одиночку решать я
Потопить этот флот, или нет...
Все ко мне, Валар, сёстры и братья!
Ваш король созывает Совет!
Манве быстрым шагом (но не бегом,
король не должен бегать) направляется к
Эзеллохару.
Чертоги Ирмо. Серые тона, неяркий свет,
высокие своды... Ирмо лежит на кушетке и
дремлет, беспокойно ворочаясь во сне.
Ирмо:
(Просыпаясь.)
Что случилось? Тоска меня гложет,
И бросает - то в холод, то в жар.
Нет, не верю! Не верю! Не может
Мне присниться подобный кошмар.
Я владыка виденьям и грезам,
И мечта мне подвластна, и сон...
Что? Внимаю атани угрозам...
Так... Зигур... Нуменор... ФАРАЗОН!
Может быть я чего-то не понял?
Эсте, где ты? Ну где ж ты, мой свет?
Слышу - ржут где-то Ороме кони,
Может он даст мне дельный совет?
Ороме проявляется в виде скачущего на
коне с охоты...
Ороме:
Мне казалось, что их королишка,
Захватив Аулендила в плен
И, возможно, хватив пива лишку,
Побороть решил смертный свой тлен.
Мне не нравится эта затея,
Мне не нравятся мысли его.
В данном нами для смертных пределе
Против Эру пошел самого!
Это пахнет безумьем, Владыки,
Это нужно скорее пресечь!
Потому как, склонив пред ним лики,
Нам потом будет некуда бечь!
Вот и собрались на совет в
Маханаксаре все Могущества Арды, в
телесных оболочках-фанар. Даже Ульмо,
как и обещал, сконденсировался из
водяных испарений. Манве обводит
усталым взглядом супругу и собравшихся
Стихий, и начинает говорить негромким,
глухим голосом, ни к кому, вроде бы, не
обращаясь.
Манве:
Братья, сёстры, собрал вас сюда я...
Есть один неприятный резон.
Белегаэра воды пронзая,
К нам плывёт сюда Ар-Фаразон.
Мы пытались: знаменья, приметы
Посылал лично я в Нуменор.
Но, увы, бесполезно всё это,
Проглядели мы, братья! Позор!
Что нам делать, властители Арды?
Как нам быть? Ведь прислужник Врага,
Саурон иль Гортхаур коварный,
Фаразону во всём помогал.
Он и храм обустроил, который
Я намедни громами разбил.
Хочет он возвращенья Мелькора
Из-за свода небесных светил!
Валар, валиер! Мы в окруженьи
Флота мощных военных судов.
Так вносите ж свои предложенья,
Говорите, на что кто готов.
Ороме:
Возвращение Мелькора, вроде,
Ни при чем, так уж мыслится мне,
Но при всем нуменорском народе,
Пусть сгорят, передохнут в огне,
Те, кто нам угрожать навострился,
Те, кто в Валинор подло плывут.
Я давно уж ни с кем и не бился,
А собачки их трупы порвут!
Ирмо:
Может, их усыпить ненадолго,
На двенадцать-пятнадцать веков...
Будет время подумать спокойно
И на время избегнуть оков.
Манве:
Нет, мой друг Ороме, не годится
Запятнать смертной кровью Аман.
Невозможно, увы. Пусть смирится
Твой могучий цепной доберман.
Ирмо, дельно твоё предложенье,
Но оно не избавит нас. Коль
Таково меж людей настроенье,
Там появится новый король,
Что пойдёт к нам войной. Этa схема
Нам известна года и года...
То есть, есть островок - есть проблемы...
Надо их нам решить навсегда.
Ауле встает - в обличье бородатого,
коренастого и мускулистого - эдакий
Торин, только больше раз в несколько.
Ауле:
Я расстроен. Я очень расстроен.
Это очень не нравится мне.
Я ведь сам этот остров построил
Из подводных и прочих камней!
Этим островом мы наградили
Все три дома Эдаин подряд.
Кто б подумал при Эарендиле,
Что теперь они так навредят!
Я - кузнец. Демиург я. Работа
Экономить велит словеса.
Я скажу: потопить! Вместе с флотом!
А их Остров...
(Всхлипывая.)
... разрушу я сам!
Йаванна:
Что? Погибель цветам Нуменора?
Смерть деревьям его и кустам?
Как же можно вот так, без разбору...
Что вы! Манве, ведь знаешь ты сам!
Варда, видишь, цветы, как созвездья,
Те, что ты зажигаешь в ночи!
Понимаю я: кара, возмездье,
Но - траве?!... Почему ты молчишь?
Все, что мы создаем: Тень и Пламень,
Глубь морей, очертания гор -
Это дорого нам, это - память!
Умоляю простить Нуменор!
Кто виновен? Одни только люди:
Жгут деревья и топчут траву!
Так казните их всех! Легче будет
Остальным! Я склоняю главу
Перед мудростью ваших решений,
Ваша слава глаза мне слепит!
Но прошу - пощадите растенья!
Как же можно весь остров топить!
Тулкас:
Церемониться с этой вот бандой?
Там всего сорок тысяч солдат!
Я устрою им встречу - что надо,
Загоню их пинками назад.
Я им всем надаю по сусалам,
И по прочим местам надаю,
В общем, им не покажется мало -
Пусть плетутся в Эленну свою...
А топить, не топить - вы решайте,
Мне на Остров плевать и начхать.
Ороме одобрительно кивает на слова
Тулкаса.
Вы мудрее, словесные сальто
Мне всегда было сложно понять.
Мандос грузно встаёт и откашливается.
По своей прихоти он сегодня в образе
старого ворчуна с клюкой.
Мандос:
Усыпить... утопить... эльфам на смех.
Проучить бы, как следует, их.
Нет, Валары, тут надо не наспех
И остаться при том при своих.
Ну, допустим, заморит их Ирмо
На двенадцать-пятнадцать веков.
А потом что? Поселятся мирно
В Нуменоре? Ищи дураков!
Или Тулкас начистит им лица,
Он мастак кулаками махать.
Нуменорец на то обозлится
И опять нас пойдёт штурмовать.
Утопить этот флот - тоже плохо.
Скажут - Валар воюют с людьми.
Остров надо топить.
(Йаванне.) Цыц, дурёха!
Стратегический план! Ты пойми!
Если Остров утонет в пучине -
Это геологический сдвиг.
Проведут люди время в кручине -
Всё забудется. Знаю я их.
А цунами, что остров подымет,
Перетопит весь флот, как котят.
Но на нас никто злобы не имет -
Ведь Валары смертей не хотят!
В общем, Ульмо, возьми монтировку
И топи Нуменор - мой совет.
Ты ведь парень хоть мокрый, да ловкий,
Был, мол, Остров - и Острова нет.
Мандос, отдуваясь, садится.
Ауле:
Феантур, осторожней с Йаванной,
Как-никак, Королева Земли.
А во всем остальном, как ни странно,
Я согласен с тобой. Корабли,
И Эленну, вместилище скверны,
Утопить. Все логично вполне.
Только... нет ли на Острове - "верных"?
Есть на нашей ли кто стороне?
Я-то дока ведь в этом вопросе:
Когда воду мутил Феанор,
Были "верные" - "Ауленоссе"
(В мою честь). Приютил Валинор
Этих эльфов, что было гуманно.
Здешних верных я тоже бы спас.
В общем, Намо, не трогай Йаванну,
Манве - всё! Все согласны сейчас!
Йаванна:
Муж мой, Ауле! Ты? Как же можно!
Как - топить?! Да ты что? Ах ты, Брут!
Погоди же! Ну я тебе тоже
Все припомню! И нынче, к утру!!!
Ороме:
Я так мыслю, давить нам их надо.
А волной или чем - вам решать.
Фаразона убью я сам, гада..
Все, поехал по Смертным стрелять!
Что до "верных" - оставьте,
оставьте,
Без разбору подавим мы их,
Потому как при некоем фарте,
Мандос все же узнает своих!
Ороме вскакивает на лошадь и галопом
удаляется в сторону восточного берега.
Тулкас:
Потопить! Так и надо собакам!
(Ороме, да не своре твоей,
А предателям, гнусным варнакам,
Что на нас шлет Зигур-чародей.)
А о Верных, нам с ними возиться...
Ни к чему (разве весть им послать).
Их оставить совсем - не годится,
А помочь - только время терять.
Ирмо:
Подождите, собратья в собранье,
Об одном вы успели забыть -
Нам не вверены судьбы Атани,
Только Эру их может решить.
Как же мы принимаем решенье
Погубить или нет Нуменор?
Допустивши такое сомненье
Стал Морготом премудрый Мелькор.
Манве:
(Задумчиво.)
Если остров оставить им целым,
Будет остров опять заселён.
Среди них моряков много смелых
Из колоний средь диких племён.
Мандос прав, это будет уроком
Для людишек на годы вперёд.
(В сторону Ниенны, рыдающей так, что
она не в силах произнести ни одного
связного предложения.)
Да, я знаю, как это жестоко!
Самого, может, ужас берёт...
Мандос:
Папа Эру? А что - это дело!
Это мысль! Самому б допереть!
Эру проклял! - и можем мы смело
В зенки всем этим... тварям смотреть.
И кончайте так печься о Верных -
В Средиземье я их отослал.
Понаделают дел они скверных...
Но прославятся. Я так сказал.
Повоюют опять с Сауроном,
Постирают чего-то с земли,
Напевать будут детям матроны:
"Короли привели корабли".
В общем, я понимаю, решили?
(К Манве.)
Ты когда с папой выйдешь на связь?
И останемся в славе и силе,
Только б хохмочка нам удалась.
Ульмо:
Сестры, братья, прошу - осторожно!
Саурон - я согласен - злодей,
Но не надо губить, если можно,
Слишком много невинных Людей!
Когда в озеро Хелкар плевали
Первобытные предки Эдайн,
Стали милыми Водному Вале
Дети Младшие. Просто беда!
Как пылинки сдувал я с Туора,
Знают все. Самому вспомнить - смех.
А теперь... моряки Нуменора...
Не берите же на душу грех!
Признаю, у меня есть причуда.
Я причудливый чудный Ульмо.
Кликнем Эру - пусть сделает чудо!
Пусть уладится, братья, само!
Манве кривит лицо не то в
презрительной гримасе, не то в гримасе
боли, странно глядя на Мандоса. Он как
будто хочет что-то ему сказать, но
передумывает.
Мандос бормочет под нос "Опять
чистеньким хочет остаться, знаю я эти
взглядики. То ты для него проклинай, то
ты ему отпускай, кого скажет..."
Манве:
Я скажу вам, о братья и сёстры...
Меня мучит упрямый вопрос,
Словно коготь вонзается острый
Прямо в грудь мне. И это - всерьёз.
Если мы допускаем такое,
Если топим в воде острова,
Так достойны ль мы править Землёю?
Может статься, Ниэннах
права?
Мы Стихии! Наверно, нельзя нам
Безнаказанно рушить наш мир...
Я - хозяин! Я в Арде Хозяин...
Как же так? Я повержен людьми?
Братья, сёстры! Вы помните Песню?
Когда мир был прекрасен и юн?
Как всё было легко и чудесно,
Как мы Арду творили свою?
Как нам было всем весело вместе,
Как на сердце нам было легко!
Братья! Сёстры! Вы помните Песню?
(Срывается на плач, резкий, хриплый -
видно, что плачет он первый раз в жизни...)
Что я сделал с тобой, брат Мелькор!!!
(Снова спокойно.)
Толку нет вспоминать о Мелькоре.
(Воздевает руки к небу.)
ЭРУ!! Внемли моей ты мольбе!
Я погибель прошу Нуменору,
Я прошу также кары себе!!!
Я стал чёрствым, надменным и важным,
Я забыл, что я в Варду влюблён...
Папа Эру! Мне страшно. Мне страшно!!!
Не хочу больше быть королём!
За людей я прошу себе кары,
За себя - эту цену плачу.
Не хочу больше быть я Валаром!
Не хочу, не хочу, НЕ ХОЧУ!!!
Манве падает на колени, закрывая лицо
руками. Где-то звучит далёкий раскат
грома.
Земля содрогается. Троны Маханаксара
вибрируют, и до сидящих на них
доносятся отзвуки удара Великой Волны.
Валар понимают, что их молитва услышана.
Йаванна:
Бесконечный узор драгоценный,
Это чудо земной красоты
Погибает! Так плачь же, Ниенна!
Это сможешь оплакать лишь ты!
Умолкаю... Прощайте, дубравы,
Рощи, чащи, поляны, сады,
Гладиолусы, розы, агавы -
Все сотрет эта бездна воды!
Ниенна:
Я - Ниенна! О Эру! Я плачу!
Да, Йаванна, сестра - я с тобой!
Решено утопить... это значит
Мы бессильны... Что наша любовь!
Наше горе для братьев помеха,
Наши слезы - водица да соль!
Будто все это просто для смеха...
О, какая ужасная боль!
Ад кромешный! Воспой его, Данте!
Я провижу тебя сквозь века
И пространства... Прощай, Аталантэ!...
Ах как страшно! Пустыня... Тоска...